Серебряный призер Олимпийских игр 2006 года, двукратный чемпион мира в мужском фигурном катании рассказал в интервью специальному корреспонденту "Р-Спорт" Елене Вайцеховской о том, что сподвигло его стать тренером, ответил на вопрос, почему нельзя дважды войти в одну реку, одобрил решение чемпиона ОИ-2014 исполнять в олимпийском сезоне старые программы, а также объяснил, почему вредно думать на льду.
"Нашел дело, которым хотел бы заниматься до конца жизни"
Хорошо помню, как семь лет назад, уже уйдя из любительского спорта, вы сказали мне в интервью, описывая свои чувства: "Было совершенно непонятно, что делать дальше, куда идти, чем заниматься. С одной стороны, я вроде бы и мечтал о том, как начну после Игр выступать в шоу, что этих шоу будет много, но в тот момент не мог понять, хочу ли этого. И чего вообще хочу". Сейчас могу признаться: меньше всего я ожидала, что вы когда-либо захотите стать тренером.
Семь лет… Даже трудно поверить, что уже столько времени прошло. Но я успел понять за эти годы главное: насколько важным для меня является фигурное катание. Оно - вся моя жизнь, и я не хочу никакой другой жизни. Когда в 2010-м я завершил соревновательную карьеру, почти сразу стал участвовать во всевозможных семинарах, ставить программы. И, знаете, как-то быстро почувствовал, насколько это здорово - учить других. Объяснять фигуристам какие-то вещи, до которых сам дошел достаточно длинным путем, предостерегать их от ошибок, которые я совершал на этом пути.
Тренерская же работа начиналась с того, что я стал помогать Питеру Грюттеру, своему тренеру. У него на тот момент катались двое интересных юниоров - брат и сестра Боденштайн, и Грюттер доверил мне с ними заниматься. Чуть позже ко мне обратилась мама этих детей и сказала, что очень просит, чтобы я продолжил работу с Ноем и Ноэми, поскольку у нее не всегда получается возить их из Лозанны, где жила семья, в Женеву к Питеру. Я согласился. Параллельно с этой работой продолжал кататься сам.
Еще через какое-то время понял, что в тренерской профессии нашел для себя дело, которым хотел бы заниматься до конца жизни. Мне нравится делиться с людьми тем, что знаю сам, нравится разбирать все эти механизмы, трансформирующие движения тела в скольжение. С одной стороны, это очень творческая работа, с другой - фантастический обмен энергией с теми, с кем работаешь. Все это - колоссальный драйв. Хотя я прекрасно вас понимаю: если бы кто-то в мою бытность спортсменом сказал, что я стану тренировать, я бы и сам не поверил.
Рискну процитировать вам , с которой вы занимались в Шампери прошлым летом. В интервью она рассказывала о вашей совместной работе так: "Стефан начинает быстро-быстро накручивать какие-то шаги, мы с Алексеем Урмановым стоим, раскрыв рты, и вообще не понимаем, как он все это делает. Потом я прихожу в себя, прошу повторить, он повторяет и делает все вообще по-другому. Причем иногда даже не отдает себе в этом отчета, поскольку не запоминает ни шагов, ни их очередности".
Ну, не так уж чтобы совсем по-другому… Возможно, иной была манера исполнения, и этому я тоже учу своих студентов. Объясняю: в фигурном катании важно не то, что ты делаешь, а то, как ты это делаешь. Твиззлы может выучить кто угодно, причем на любой уровень сложности, для этого достаточно показать ребенку как правильно выполняется нужное движение и затем повторить его несколько сотен раз. А вот сделать элемент так, чтобы у зрителей захватило дух, - это искусство. Поэтому я не учу выполнять некий набор движений, я учу чувствовать эти движения, чувствовать и понимать музыку, чтобы человек мог кататься так, чтобы каждый элемент сиял, притягивал внимание. В моем понимании именно в этом кроется красота фигурного катания. Ну да, возможно я не совсем точно повторял те шаги, которые показывал Юлии, но ведь в одну воду нельзя войти дважды, так? Даже два проката, которые ты делаешь с разницей в один день, не бывают похожи друг на друга. Для меня катание всегда было чем-то магическим и одновременно очень честным. На льду ты не соврешь. И никого не обманешь.
- Сейчас вы по-прежнему работаете с Грюттером?
Вам ведь доводилось ставить программы очень известным спортсменам, каждый из которых наверняка не отказался бы продолжить с вами сотрудничество. Почему вы предпочли этому малоизвестных юниоров?
Я работаю с теми, с кем начинал. Ноя и Ноэми я тренирую с 2012 года. С того самого времени, когда они умели прыгать лишь одинарные прыжки. Ной на моих глазах начинал осваивать двойные, и это было страшно занимательное зрелище. Достаточно много моего тренерского времени занимают те, кто специально приезжают ко мне в Шампери. Мне кажется, фигуристам просто нравится обстановка: полное спокойствие, но в то же время абсолютно все необходимое, чтобы тренироваться.
Когда ко мне приехал Денис Васильев, он был травмирован. Я не доктор, как вы понимаете, и не физиотерапевт, но сам много раз проходил через травмы, знаю, что это такое, и могу подсказать, как можно быстрее справиться с этой ситуацией, к кому обратиться. Связей, чтобы организовать процесс, у меня вполне достаточно. Та ситуация тоже была для меня хорошим опытом. Я понял, что тренер не может замыкать все вопросы на себя. Подготовка спортсмена - командная работа, и ты никогда не знаешь, сколько специалистов тебе в этой команде понадобится -- слишком много всего может произойти в тренировочном процессе. Сейчас я знаю, что при необходимости всегда могу обратиться к Саломе (бывший хореограф Ламбьеля Саломе Брюннер), к Питеру. Им я могу доверить любого из своих спортсменов, если мне вдруг приходится куда-то уезжать. Получается своеобразный паззл, который мы складываем совместными усилиями.
Все равно не понимаю: вы всегда так любили выступать перед публикой, могли бы кататься и кататься, периодически приглашая различных звезд в свой летний лагерь, а не проводить на катке дни напролет, ломая голову над тем, как научить начинающего спортсмена делать тройной прыжок…
У меня достаточно много свободного времени. Его не хватает на не связанные с фигурным катанием вещи, ну так эти вещи и не слишком меня интересуют. Я по-прежнему выступаю в шоу, сам придумываю себе показательные номера и даже выкраиваю время для собственных тренировок. Более того, совершенно не собираюсь от всего этого отказываться - слишком большое удовольствие по-прежнему получаю от катания.
"Нравятся люди, которые рискуют"
Когда-то вы были в первых рядах тех, кто начинал осваивать четверные прыжки. Сейчас уже говорят о том, что скоро все прыжки в мужских программах станут четверными. Вам нравится эта тенденция?
Мне вообще нравятся люди, которые рискуют. Когда ты толкаешь себя вперед, ты растешь, развиваешься. В то же самое время я всегда был сторонником сбалансированных программ. Сейчас мне иногда кажется, что этот баланс нарушен.
- А чьи программы представляются вам наиболее сбалансированными?
Хотите, чтобы я назвал вам имя?
- Конечно.
Из того, что я видел, мне очень понравилось выступление в Братиславе на турнире Ондрея Непелы. Ее короткая программа. Там есть все: сложный технический контент, эмоции, характер. Еще мне нравятся обе программы Дениса (Васильева). Как только он включит в программы четверные прыжки, мир получит фигуриста, которому есть, что сказать на льду. Денис прекрасно чувствует музыку, прекрасно ее интерпретирует. Современному фигурному катанию нужны спортсмены, способные заставить лед плавиться.
- Как вы относитесь к идее Юдзуру Ханю взять для олимпийского сезона две старые программы?
Поначалу сильно сомневался в правильности этого шага. А потом встретил Ханю на его катке в Торонто, и он попросил меня взглянуть на его произвольную. Честно говоря, я был потрясен тем, как Ханю интерпретирует музыку, насколько он точен в акцентах - ничего подобного даже близко не было два года назад, когда он катал Seimei впервые. Как раз тогда я задумался о том, что подобная переработка старых программ позволяет увидеть внутренний рост фигуриста. То же самое могу сказать о короткой программе Ханю на музыку Шопена. Она стала гораздо более зрелой и, соответственно, интересной.
Я бы сказала нечто подобное относительно "Дон Кихота" Алины Загитовой: в этом сезоне ее программа производит куда более сильное впечатление, нежели в прошлом. Так что решение оставить столь выигрышную постановку еще на один сезон кажется мне абсолютно оправданным.
Согласился бы с вами, если бы не возраст Загитовой (15 лет). Ханю - олимпийский чемпион, двукратный чемпион мира, обладатель всех мыслимых и немыслимых рекордов, а ваша фигуристка - всего лишь маленькая девочка, которая находится в самом начале карьеры. В этом возрасте нужно расти, развиваться, пробовать новые образы, а не оставлять одну и ту же программу на второй сезон лишь потому, что она получилась удачной. В чем тут вызов? Безусловно, это удобно, требует меньше затрат, но спортсмен не должен рассуждать такими категориями, когда находится в начале пути.
На ваш взгляд, нужно ли стремиться переносить все прыжки во вторую часть программы, как это делает Загитова? Или может оказаться выгоднее прыгать их в более свежем состоянии, чтобы получать более высокие надбавки за качество элементов?
Определенный здравый смысл в таком варианте имеется. Что иногда происходит сейчас: если фигурист имеет последний стартовый номер, то ему становится очень удобно катать программу с прыжками во второй половине. Потому что первую половину программы он, по сути, разминается. Но я не хочу смотреть, как спортсмен разминается, я не за этим пришел на каток. Такие программы скучны и предсказуемы.
Они и без этого предсказуемы, и это я считаю еще одной проблемой. Элементы, которые фигурист должен показать на льду, практически у всех идентичны. Более того, все знают, какими именно чертами определяется уровень сложности того или иного элемента, и повторяют их из программы в программу. У нас в программе три вращения, соответственно, черт должно быть 12. И все они тоже одинаковы. Как только фигурист начинает делать, допустим, вращение в заклоне или со сменой ног, все сразу понимают, какими чертами эти вращения будут сопровождаться. Поэтому сидят и ждут: а вдруг случится что-то непредсказуемое?
Это, собственно, к вопросу, куда мы движемся в нашем виде спорта. С моей точки зрения, уже уткнулись в некий творческий тупик. И нужно срочно принимать меры, чтобы сделать общую картинку хоть немного более интересной. Живой.
- Как много олимпийских постановок вы сделали в нынешнем сезоне?
Летом я работал с вашим спортсменом Михаилом Колядой, и мы сделали дорожки шагов к обеим его программам. Для Дениса (Васильева) короткую программу придумал и поставил я сам, а произвольной занималась Саломе. Еще работал с Майей и Алексом Шибутани - подкинул им некоторые идеи для обоих танцев.
- Американцы приезжали к вам в Шампери?
Да, сразу после чемпионата мира. Еще я работал с Семой Уно над интерпретацией его программ. Вот, пожалуй, и все мои "олимпийцы". Возможно, в их число войдет еще девочка из Латвии Диана Никитина, если сумеет пройти квалификацию. Ей тоже ставили программы мы с Саломе. На мой взгляд, это довольно много, учитывая мою тренерскую деятельность и занятость в шоу.
Помню, как однажды вы работали с Евгением Плющенко и заметно расстроились, увидев, что от вашей хореографии в его программе осталось не слишком много. , как я слышала, тоже внес определенные изменения в те дорожки шагов, которые предложили ему вы.
Это совершенно другая история. Миша, как я уже успел увидеть на тренировке перед началом соревнований, сохранил наиболее сложные фрагменты дорожек, и я рад, что он это сделал. Потому что сложная работа - это вызов, это заставляет напрягаться, думать, а значит - развивает спортсмена. Проблема пока в одном: делая все эти пока еще сложные для себя шаги, Миша постоянно контролирует, как именно он выполняет то или иное движение. Такие вещи мой глаз сразу ловит. Катать программу нужно с удовольствием, с легкостью, особенно такую программу, как "Элвис Пресли". Только тогда это способно завести зал по-настоящему. А когда ты слишком напряженно думаешь о том, что делаешь на льду, сразу начинаешь путаться и ошибаться.
Стефан Ламбьель – выдающийся швейцарский фигурист. Двукратный чемпион мира по фигурному катанию, серебряный призер Олимпийских игр в Турине .
Биография Стефана Ламбьель / Stephane Lambiel
Стефан Ламбьель родился в городке Мартиньи , 2 апреля 1985 года. Мать Стефана – Фернанд – родилась в Португалии . Детство Стефана прошло в небольшом городке Зион . Кататься на коньках он начал в возрасте 7 лет: однажды, приехав вместе с матерью за сестрой, которая посещала тренировки по фигурному катанию, Стефан решил попробовать покататься на коньках. После этого Стефан решил посвятить себя фигурному катанию.
Первое время он занимался вместе со своей сестрой Сильвией . Но у нее, в отличие от брата, не было таких выдающихся способностей – спустя некоторое время она бросила спорт. Стефан же продолжил заниматься фигурным катаниям.
Способности, помноженные на трудолюбие и терпеливость, быстро дали результаты – в 1997 году, когда ему исполнилось 12 лет, Стефан стал чемпионом Швейцарии среди юниоров. Уже тогда у него была своя «визитная карточка» - это сложные вращения на большой скорости.
В 2004 году Стефан получил сертификат об окончании курса биологии и химии. И в этом же году он переехал Лозанну . После переезда Стефан начал самостоятельную жизнь и поступил в университет. Однако, учебу пришлось отложить на некоторое время в связи с плотным графиком тренировок и соревнований.
Карьера Стефана Ламбьель / Stephane Lambiel
Стефан участвовал в Чемпионате мира по фигурному катанию в 2005 году, который проходил в Москве – и стал победителем. Тогда же он стал позиционироваться специалистами как один из основных конкурентов блистательного Евгения Плющенко .
На Олимпийских Играх -2006 в Турине он стал вторым, а на чемпионате мира в Калгари – вновь первым. Пропустив несколько важных стартов, Стефан вновь вернулся на лед в 2007 году, приняв участие в Чемпионате мира , который проходил в Токио . И вновь ему удалось подняться на пьедестал и стать бронзовым призером.
Долгие годы Стефан тренировался у Петера Грюттера . Но в сезоне 2004-2005 годов решил сменить тренера и какое-то время стажировался у Алексея Мишина . После неудачной попытки вернуться к Грюттеру , Стефан стал тренироваться у Виктора Петренко .
Стефан Ламбьель о своей травме: «У меня был порван мениск, и я совершенно не мог кататься. Слишком много тренировался, работал «на износ». Травма сломала весь сезон, к лету стало невыносимо сложно выходить на лед. Решение, которое я принял, во многом было неправильным. Но как раз травма дала мне возможность подумать, что я хочу делать и с кем. Сначала полностью перестроил тренировки с Средриком Моно . А во время национального чемпионата понял, что нужно вернуться к прежнему тренеру. Саломи Брюне , Питер Грютер и я – это идеальная команда, с которой я могу работать на соревнованиях. Эти люди придают мне уверенности в собственных силах. Так что сразу после чемпионата Швейцарии позвонил Грютеру , и он согласился со мной работать».
В 2008 году 16 октября Стефан собрал пресс-конференцию, на которой публично заявил, что заканчивает свою спортивную карьеру из-за полученной травмы бедра. После ухода из спорта, Стефан ездил на гастроли с различными ледовыми шоу. Но уже в 2009 году Стефан сообщил, что собирается вернуться, чтобы выступить на Олимпийских играх в Ванкувере .
Его первыми соревнованиями после перерыва стал «Nebelhorn Trophy» . Ламбьель выиграл турнир и получил олимпийскую лицензию в одиночном катании. Далее Стефан выступал в чемпионате Европы 2010 , где занял второе место. В феврале этого же года Стефан выступал на Олимпийских играх в Ванкувере , где остановился в шаге от призовой тройки.
Следующий Чемпионат мира Стефан пропустил. После неудачи на Олимпиаде в Ванкувере он решил вновь покинуть любительский спорт и выступать в различных ледовых шоу.
В 2014 году, Стефан принимает участие в проекте «Ледниковый период. Кубок профессионалов» на Первом канале .
Швейцария не считается ведущей страной фигурного катания, однако время от времени там появляются по-настоящему выдающиеся мастера одного из самых красивых видов спорта. Самым известным среди них считается Стефан Ламбьель, который восхищал ценителей фигурного катания своими фантастическими вращениями, дорожками шагов и пониманием музыки. Дважды он становился чемпионом мира, а в эпичной борьбе с Евгением Плющенко выигрывал серебро Олимпийских игр.
Восхождение Стефана
Стефан Ламбьель родился в городке Мартиньи, что в Швейцарии, в 1985 году. Фигурным катанием он стал заниматься в возрасте семи лет, причем произошло это совершенно случайно. Придя на тренировку своей старшей сестры, мальчик ради забавы стал на коньки и покатил по льду, пытаясь повторить движения профессионалов. Делал он это так здорово, что тренер предложил ему всерьез заниматься спортом.
Стефан Ламбьель стремительно прогрессировал - в двенадцать он выиграл юношеский чемпионат страны, а через несколько лет ему не было равны и среди взрослых фигуристов Швейцарии. Уже в то время его узнаваемой чертой стали безумно красивые вращения, которые он совершал на высокой скорости, в разных положениях и позициях.
С пятнадцати лет юный швейцарец выступает на чемпионатах мира и Европы, постепенно работая над своими прыжками и постепенно подтягиваясь к группе сильнейших фигуристов. В 2002 году он дебютировал на где вошел в двадцатку сильнейших.
Кумир
Звездный час Стефана Ламбьеля наступил в 2005 году, когда он в блестящем стиле выиграл чемпионат мира, проходивший в Москве, чем шокировал местную публику, которая привыкла к доминированию своих одиночников в фигурном катании. Это событие стало началом великого соперничества Ламбьеля и Евгения Плющенко, которое, к сожалению, продлилось всего несколько лет.
Стефан, по всеобщему признанию, обладал безупречными вращениями, лучше всех в мире выполнял дорожки шагов, постоянно импровизируя и придумывая что-то новое. Плющенко же был настоящим ледовым акробатом, способным совершать головокружительно сложные прыжки и каскады. Судьям было безумно сложно выбрать между лучшим артистом и лучшим спортсменом в таком субъективном виде спорта, как фигурное катание.
На года произошла решающая битва между ними, где сильнее оказался Евгений Плющенко. Стефан Ламбьель, фото которого украшали комнаты всех швейцарских девочек, не унывал и говорил, что это серебро для него равнозначно золоту. В отсутствие своего главного конкурента, который ушел из спорта, швейцарец выиграл чемпионат мира 2006 года, после чего взял паузу в своей карьере. Это решение он объяснял моральной усталостью и потерей стимулов к дальнейшим выступлениям на соревнованиях.
Уходы и возвращения
Стефан вернулся на лед, чтобы принять участие в чемпионате мира 2007 года. Здесь он стал только третьим, что не уменьшило степень любви и обожания фанатов швейцарского художника на льду. Тем не менее, уже выросло новое поколение фигуристов, которые катали безумно сложные программы и постепенно теснили Ламбьеля с пьедестала. В 2008 году он стал только пятым на мировом первенстве, после чего принял решение сменить наставника.
Новым тренером Стефана стал авторитетный специалист Виктор Петренко, который стал готовить его к сезону 2008-2009. Однако, неожиданно для всех, швейцарский фигурист в октябре 2008 года объявил о своем уходе из спорта, объясняя это травмой паха.
Узнав о том, что Евгений Плющенко решил вернуться в спорт для выступления на Олимпиаде 2010 года, Стефан тоже начал готовиться к главным стартам четырехлетия, чтобы еще раз сразиться со своим главным соперником.
Возвращение Ламбьеля стало одним из главным событий тех Игр. Он был все так же хорош и в упорной борьбе с молодыми, голодными до побед новичками занял четвертое место, после чего окончательно завершил свою спортивную карьеру.
Личная жизнь Стефана Ламбьеля
Швейцарский спортсмен много лет поддерживает теплые отношения с итальянской примой фигурного катания однако, по его словам, их связывает лишь прочная дружба. О своей частной жизни он не говорит из принципа, отстаивая свое право на личное пространство.
За последний месяц мир дважды узнал об однополых браках среди фигуристов. Сначала двукратный чемпион мира в парном катании, канадец Эрик Редфорд объявил о помолвке с испанцем Луисом Фенеро. А потом свадьбу сыграли французский тренер Ромен Хагенауэр и швейцарский фигурист Джамаль Отман.
ПО ТЕМЕ
То, что фигуристов-геев много, ни для кого не секрет. Как пишет в журнале The Advocate бывший фигурист, а ныне судья в этом виде спорта Джон Джексон, если бы всякий раз, когда на лед выходил фигурист с гомосексуальной ориентацией, приходилось пить по рюмке "Абсолюта", то можно было бы быстро опьянеть.
Это сейчас фигуристы открыто заявляют о своей гомосексуальности и совершают каминг-ауты. Раньше об этом мало кто задумывался, а точно о сексуальных предпочтениях спортсменов знали вообще единицы. Тем не менее, такие истории в фигурном катании не редкость.
"Фигурное катание – не мужской вид спорта, мужики надевают коньки только для того, чтобы играть в хоккей, а все это фигурное катание не для настоящих мужиков" – так считают настоящие мужики. В Канаде фигурное катание называют просто – "gay sport". Мальчикам, занимающимся на льду, советуют не рассказывать об этом в обычной школе – засмеют, даже если у ребенка традиционная сексуальная ориентация.
Как признаются сами фигуристы, в этом виде спорта очень много геев. Американцы почти все. Джонни Вейр дважды был женат на мужчинах и этого не скрывает. Говорят, Юдзуру Ханю, олимпийский чемпион, тоже гей.
Про Дайсукэ Такасахи тоже ходят подобные слухи. Это никак не афишируется, но, говорят, все видно по манере катания. Геи очень пластичные, у них другие эмоции на льду. Справедливости ради скажем: в самом фигурном катании к геям относятся спокойно, никто не считает их изгоями.
Олимпийская чемпионка Нагано Оксана Казакова в интервью накануне Олимпиады в Сочи говорила о том, что "спортсмены больше смотрят не на то кто с кем, а кто, какой дает результат, и какой человек". "Да, в фигурном катании очень много представителей нетрадиционной сексуальной ориентации, в основном это мужчины одиночники, но мы с ними дружим, – сообщала спортсменка. – Они прекрасные катальщики, у них совсем другая пластика, на них очень приятно смотреть. Они пластичны, артистичны, если человек это выбирает, то почему нет. Мы откатались десять лет в американском шоу, а там это нормально. Мы привыкли смотреть на этих людей абсолютно адекватно и с ними дружить и общаться, иногда они даже более интересны, более начитаны. Если он хороший человек, если он прекрасный спортсмен, если он попал на Олимпиаду, что уже в этом копаться. Каждому свое".
А вот российский тренер Алесей Мишин еще в 2004 году заявил о том, что гомосексуализм в фигурном катании стал реальной угрозой. "В некоторых сборных 90% фигуристов и тренеров – геи. Только мы с Женей (Плющенко) такие старомодные", – рассказывал тренер. Тогда ему пришлось комментировать выступление Плющенко в женском платье. Это были показательные выступления в Дортмунте. Во время танца костюм Евгения легко трансформировался из мужского смокинга в женскую испанскую юбку.
По мнению Мишина, человечество так защищается от перенаселения. Просто в каких-то сферах деятельности это пока не так ярко выражено, как в фигурном катании. В интервью Комсомольской Правде, тренер говорил о том, что "появилось целое голубое лобби". "Туда входят и судьи, и организаторы соревнований. Особенно это дело процветает за океаном. Приведу пример. В одном американском городе тренер одного известного фигуриста работал в ледовом центре. Представьте себе коридор, который соединяет один каток с другим. Прямо в коридоре была оборудована комнатка два на четыре метра. Мальчики периодически заходили туда к тренеру, ну и… сами понимаете. Так вот, благодаря лобби тренера тихо выгнали с работы, а историю замяли", – заявил Мишин.
Справедливости ради стоит отметить, что очень многие действительно великие фигуристы, многократные призеры чемпионатов и олимпиад, являются представителями сексуальных меньшинств.Великий американский фигурист и олимпийский чемпион Брайан Бойтано (США) совершил каминг-аут после того, как был включен в официальную делегацию США на Игры в Сочи-2014.
Прежде уклонявшийся от подобных вопросов 50-летний Брайан сказал: "Во мне сочетается множество аспектов: я сын, брат, дядя, друг, спортсмен, кулинар, писатель. То, что я гей, – это лишь одна часть меня, но прежде всего я американский спортсмен. Я горжусь тем, что живу в стране, которая поддерживает многообразие, открытость и толерантность".
"Мистер тройной аксель" Брайан Орсер (Канада) тоже является открытым геем. Как и Бойтано, Орсер был на Играх в Сочи, где выступал за толерантность и равноправие. Призер двух Олимпиад, чемпион мира и выдающийся тренер, который прямо сейчас работает с главными фигуристами современности – Хавьером Фернандесом и Юдзуру Ханю, долгое время боялся рассказать миру о своей ориентации. Он переживал за репутацию и финансовые издержки: "Если бы все знали, что я гей, то вряд ли меня приглашали бы участвовать в ледовых шоу". Орсер категорически не согласен, что его ориентация как-то влияет на тренерскую работу: "Все мои спортсмены знают о моем партнере и образе жизни. Я ничего не скрываю, и это здорово".
Трехкратный чемпион США по фигурному катанию Джонни Вейр (США) впервые рассказал о своей ориентации в январе 2011 года в интервью журналу People: "Я с детства осознавал свою гомосексуальность и всегда принимал себя таким, какой я есть". До этого он долго отрицал ходившие о его ориентации слухи. Но порой сам поднимал шумиху вокруг этой темы, как бы заявляя всему миру: "Я не такой, как все!". Например, фигурист принял участие в неоднозначной фотосессии для журнала BlackBook, где снялся в мини-юбке и туфлях на высоком каблуке. Вейр выступает и в России, в шоу Плющенко "Снежный король".
Почему-то именно Олимпиада Сочи в 2014 году заставила многих фигуристов рассказать правду о своей сексуальной ориентации. Видимо, спортсмены чувствовали себя настоящими героями, отправляясь в Россию, в страну, которую иначе как "гомофобской" не называли и не называют.
Между тем, российский фигурист, многократный олимпийский чемпион Максим Траньков, сказал в интервью сайт о том, что, хотя ни одного в гомосексуалиста в российской сборной по фигурному катанию нет, к спортсменам-геям лично он относится абсолютно спокойно. "Я абсолютно толерантный человек, и меня совершенно не волнует – гей мой соперник или гетеросексуал", – заверил он.
"Я 30 лет занимаюсь фигурным катанием и с уверенностью могу сказать, то же самое происходит и в других видах спорта. Может быть, конечно, фигурное катание более женственный вид, как балет, но в нем образовывается огромное количество гетеросексуальных пар – никто же об этом не пишет, пишут, к сожалению, только о Редфорде. Я могу его только поздравить, потому что каждый человек живет так, как считает нужным", – отметил Траньков.
На вопрос о том, стоит ли отдавать ребенка в фигурное катание, зная что тренер придерживается нетрадиционных сексуальных взглядов, Максим ответил: "Что касается моего личного отношения, то у меня на свадьбе с Татьяной (Волосожар) шафером был мой друг – Стефан Ламбьель, яркий представитель фигурного катания и нетрадиционной сексуальной ориентации. И свою дочь я бы совершенно спокойно доверю тренировать ему". Интересно, а доверил бы Ламбьелю Максим своего сына? Но это вопрос пусть будет риторическим...
– Стефан, давайте вернемся на несколько дней назад. Утро перед произвольной программой. Вы узнаете, что Евгений Плющенко снялся с соревнований из-за травмы. Можете передать свои ощущения в тот момент?
– С трудом, но попробую. Пустота. Я остался один. Дело в том, что мне нужен настоящий соперник. Такой, как Плющенко. Он для меня кумир. Если бы выступал Евгений, я бы откатался намного лучше. А с Брайаном Жубером соревноваться уже не так интересно. Не могу сказать, что я выступил совсем уж неудачно – все-таки два четверных прыжка я исполнил. Но психологически мне было невероятно трудно.
– Во время кульминации мужского турнира зал был практически забит до отказа. Сами понимаете, что зрители страстно желали стать чемпионом совсем не вам…
– Да, и это еще один фактор, который сильно меня беспокоил. Когда объявили о том, что Плющенко снялся, я так же, как и вы, услышал возмущенный гул. И жутко испугался, что после этого люди освистают и меня. Но потом увидел в руках у какого-то болельщика русский флаг с надписью Viva Lambiel. И понял, что могу понравиться публике. Мне кажется, у меня это получилось – зрители приняли мое выступление.
– Год назад на чемпионате мира в Дортмунде вы откатались не хуже, чем бронзовый медалист Штефан Линдеманн или даже серебряный – Жубер. Но на пьедестал не попали, что многие сочли большой ошибкой. Вам не кажется, что московская победа – в некотором роде компенсация за ту несправедливость?
– Наверное, так оно и есть. В мире все взаимосвязано. Хорошо, что я в Дортмунде стал четвертым, а не третьим. А то сидел бы здесь с серебром, а не с золотом…
– Если исходить из этой логики, не боитесь, что на Олимпиаде судьи отнесутся к вам как к человеку, уже получившему свой подарок?
– А чего бояться-то – что будет, то будет. В любом случае до Игр мне предстоит провести огромную работу. К примеру, улучшить тройной аксель, с которым я не справился здесь, в Москве. Еще быстрее вращаться. А ехать на Олимпиаду мне все-таки будет приятнее в звании чемпиона мира, чем без него.
– Кстати, насчет вращений. В мире Швейцария знаменита своими часами, сыром и шоколадом, а среди фанатов фигурного катания – феноменальными мастерами вращений на льду. Достаточно назвать такие имена, как Дениз Бильман, Люсинда Ру или, не сочтите за лесть, Стефан Ламбьель. Как это у вас так получается?
– А вы не догадываетесь? Объедимся лучшего в мире шоколада и давай вращаться… Если серьезно, то все дело, конечно, в работе. По крайней мере у меня. Не могу сказать, что мои вращения – дар свыше. Я им научился. И вообще посмотрите на «бильман» Ирины Слуцкой – она прекрасно научилась его делать. Значит, ничего невозможного здесь нет.
– Три года назад на чемпионате Европы в Лозанне вы стали главным открытием турнира именно благодаря вращениям. Но «знающие люди» сказали – без прыжков не быть парню чемпионом. Прыгать научились вы очень быстро – уже через два года. Не хотите кому-нибудь за это сказать спасибо?
– Хочу, и сами знаете кому (улыбается). Алексей Мишин, безусловно, мне очень помог. Заставил по-новому взглянуть на тренировки. Без помощи Мишина, конечно, мне бы не удалось так быстро подняться на вершину, но хочу заметить, что я и сам очень много работал. И мой постоянный тренер – Петер Грюттер – помог мне не меньше.
– В чем же конкретно состояла помощь Мишина? Техника или психология? Одевал ли он вас в свой знаменитый «жилет»?
– Нет, с Профессором я занимался без специальных приспособлений, которые, кстати, есть и у Грюттера. Мишин наносил «точечные удары» – сразу говорил, что я делаю не так, какие компоненты нужно исправить. У него фантастическое умение мгновенно видеть ошибки – мало у кого оно есть. Я доверял ему, как самому себе.
– Начало сезона выдалось для вас таким трудным – хоть караул кричи. Вы получили травму, рискнули сделать операцию, уходили от тренера и снова к нему возвращались…
– Насчет операции – у меня не было выбора. Я порвал мениск и кататься просто не мог. Поэтому пришлось оперировать. Потом поставил себе неудачную программу – под саундтрек из фильма «Шоу Трумана». Докатился до того, что сам стал чувствовать себя как герой этой картины. Пытался что-то поменять – ушел от тренера, но затем понял, что сделал ошибку и вернулся назад. К счастью, Грюттер согласился снова со мной работать. Мое настроение поменялось, и я решил сделать новую программу – под музыку из «Короля Артура». Она подходит мне намного больше.
– А как вообще попали в фигурное катание? В Швейцарии это все-таки не самый популярный вид спорта…
– Благодаря своей сестре. Она старше меня на три года. В детстве она занималась фигурным катанием, и однажды я сказал маме, что хочу делать то же самое. Мама, правда, вначале не согласилась – она видела меня великим , а не фигуристом. В ее представлении фигурное катание – вид спорта для девочек. Но я, как только надел «фигурки», понял, что никаким хоккеистом не буду. Обожаю творить, создавать спектакли, поэтому фигурное катание – мой вид спорта. И чемпионом мира я мечтал стать с детства. Много раз представлял себе, как с золотой медалью кланяюсь публике.
– Почему же тогда не выбрали балет? Там тоже есть и спектакли, и публика, и при этом не надо больно падать на лед.
– Падать на лед – не так и плохо. Это в некотором смысле освежает. А вообще, конечно, балет – это тоже здорово. Там тоже есть чувство полета, но на льду оно куда острее. Кстати, я побывал на экскурсии в Большом театре и сфотографировался с балеринами. Очень там понравилось.
– Необычная хореография – отличительная черта всех без исключения ваших программ. И, главное, ваши интерпретации всегда гармоничны. Откуда это у вас?
– Я просто слушаю музыку и потом ее дополняю. Например, моя первая яркая программа – под музыку Cirque du Soleil («Цирк Солнца». – «НИ») – была насыщена южными мотивами. Говорят, мне удалось их хорошо передать. Наверное, благодаря тому, что у меня мама португалка.
– О, так вы, наверное, болеете за сборную этой страны?
– По – безусловно (смеется). Так вот, возвращаясь к хореографии, хочу сказать, что ее основа – сама жизнь. Я вдохновляюсь тем, что вижу каждый день вокруг себя. А затем, как настоящий художник, беру холст, краски и создаю на льду картину...
– У каждого художника есть Муза. А ваша Муза – не та ли фигуристка, с которой вы постоянно проводите время, яростно за нее болеете, кричите и размахиваете итальянским флагом?
– Ваш намек понятен (улыбается). Да, Каролина Костнер – моя муза. Она – мой жизненный ориентир. Но на мое творчество, кроме Каролины, влияют и друзья, и семья, и, как я уже сказал, все, что я вижу вокруг.
– Значит, сообщения швейцарской прессы о том, что в вашей личной жизни произошли кардинальные изменения, беспочвенны?
– Каролина была и остается моим лучшим другом. А насчет личной жизни – все-таки она потому и называется личной, что касается только меня.
